Лорд Дансени. Паёк Мердока Финакана

Паёк Мердока Финакана

 Впервые этот "ирландский" рассказ был опубликован в журнале "Панч" в октябре 1947 года. В прижизненные сборники не входил. 

Сержант Макинери поднялся на побелённое крыльцо дома Мика Херэгти и постучал; миссис Херэгти подошла к двери. Со стороны фасада это был совершенно обычный ирландский фермерский домик, с кухней слева от входа и маленькой гостиной справа, с большим столом красного дерева посредине гостиной и свадебной фотографией мистера и миссис Херэгти на стене, с иконой и репродукцией Ландсира. Но дверь из кухни вела на винтовую каменную лестницу, по которой можно было подняться на многовековую башню, теперь увитую густым плющом. В башне была только одна комната, которую использовали как кладовую. Когда-то, говорят, рядом возвышались ещё три башни, но теперь от стародавнего замка осталась только одна, и её историю до сих пор помнили — от этой истории, правдивой или нет, кровь стыла в жилах. Башня возвышалась за домом и отбрасывала на него странную тень.

— Я подумал, мэм, — сказал сержант Макинери, — что он сейчас уже дома.

— Да, он здесь, — сказала миссис Херэгти. — Он только что пришёл. Вы его не видели?

— Как же, я видел, как кто-то входил, — ответил сержант, — но не был уверен, что это мистер Херэгти.

— Именно он. Вы зайдёте?

— Это очень любезно с вашей стороны, — сказал Макинери. — Хорошо, я зайду, если вам не помешаю.

— Что вы, никакого беспокойства… — проговорила миссис Херэгти.

Итак, сержант вошёл в дом и увидел Мика Херэгти, сидящего в кухне у большого очага. Они пожали друг другу руки.

— Присядете? — спросил Херэгти.

— Спасибо, не откажусь, — ответил сержант.

— Вам что-нибудь нужно? — поинтересовался Херэгти.

— Э… ничего, — сказал сержант. — Вовсе ничего. Мне нужно только одно, но это можно сделать в любое время.

— И что же вам нужно? — спросил Херэгти.

— Я всего лишь хочу увидеть Мердока Финакана и сказать ему пару слов о его продовольственной карточке.

— Конечно, вы можете сделать это в любое время, — согласился Херэгти, — в любое время, когда он придет в мою старую башню.

— Понимаю, — сказал сержант, — понимаю. Но, возможно… понимаете, это всего лишь небольшая формальность, связанная с его продовольственной карточкой, которой заинтересовались в Дублине… возможно, я мог бы с ним поговорить пораньше.

— Конечно, можете, — согласился фермер. — Я бы пошел и тотчас же позвал его, если бы знал, где он.

— Я так и понял, — сказал сержант Макинери. — Но, может, вы мне сами всё скажете — и мы не будем беспокоить мистера Финакана.

— Рад буду помочь, — заявил Херэгти. — Так что вы хотите узнать?

— Разве Мердок Финакан не умер триста лет назад? — спросил сержант.

— Его похоронили триста лет назад, — поправил Херэгти.

— А это не одно и то же? — поинтересовался сержант.

— Нет — в случае Мердока Финакана, — ответил Херэгти.

— Может, и нет, — произнес сержант, — и я этого не утверждаю. Но вот что меня интересует — зачем человеку продовольственная карточка, если он уже столько лет как похоронен?

— Но я получил для него карточку у сержанта О’Фелана ещё до вашего прибытия, — сказал Херэгти.

— Возможно, и так, — заметил Макинери. — Но сержант О’Фелан оставил службу, да и в любом случае он был слишком беспечен.

— Да эта карточка и нужна мне только из-за чаю и сахара. Все остальное меня не интересует, — заявил фермер.

— Понятно, — согласился сержант Макинери. — Но дело-то вот в чем — зачем все это человеку, который три сотни лет как умер?

— Похоронен, — поправил Херэгти.

— Ну ладно, похоронен, — сказал сержант.

— Вам что, чашки чаю для призрака жалко? — возмутился фермер.

— Не мне, а тем, в Дублине, — взмахнул рукой сержант.

— Да что они там, в своем Дублине, знают о том, как делаются дела? — возмутился Херэгти. — Да и в любом другом городе, если на то пошло! Конечно, они в здешних делах вовсе не разбираются. И ничегошеньки не знают.

— Возможно, — сказал сержант. — Но они с нами круто обходятся, если мы не соблюдаем их правила. А теперь их вот что интересует… Кто подписывал продовольственную карточку Мердока Финакана?

— Ясное дело, он её подписывал по доверенности, — объяснил Херэгти.

— Я это всё понимаю, — сказал сержант. — Но есть разные способы подписывать бумаги по доверенности. Как он это делает? Устроит ли этот вариант ребят из Дублина?

— Может, и не устроит, — ответил Херэгти. — Но разве Мердок Финакан не был просто ужасным человеком?

— Судя по всем, таким он и был.

— Разве он был из тех людей, с которыми вы бы пожелали затеять ссору?

— А может, кто-то вообще в него не верит… — задумчиво заметил сержант.

— Разве люди в него не верят? — спросил Херэгти.

— Да нет, похоже, очень даже верят, — ответил сержант.

— И вы что же, собираетесь пойти против людей? — воскликнул Херэгти. — Ну, если вы на это решитесь, то надолго здесь не задержитесь.

— Я всего только и хотел повидать Мердока Финакана и спросить его о продовольственной карточке.

— Тогда вы можете подняться ко мне на башню в ночь полнолуния, — проговорил Херэгти, — там и скажете ему прямо в лицо всё то, что вы мне о нём говорили. Да, скажите ему в лицо, в это белое лицо, при лунном свете, что вы для него пожалели чашку чая. А потом можете и людям сообщить, что вы сделали.

— Ну конечно, так далеко я заходить не стану, — ответил сержант. — Извините, не хотел вас беспокоить. Я скажу ребятам в Дублине, что Мердок Финакан подписывал бумаги по доверенности; и сообщу, что он к ним заглянет и всё подтвердит в следующий раз, когда приедет в Дублин. Наверное, это самый лучший выход?

— Конечно, лучше некуда, — согласился Херэгти.