Забытые классики weird fiction: Чарльз Вивиан

 Первые два тома подготовлены и сданы, третий редактируется. Один из лучших авторов мистических триллеров впервые будет представлен на русском. Когда это выйдет - я не знаю, но все равно приятно... Пока можно прочитать статью из первого тома (во втором и третьем - статьи, непосредственно посвященные романам "Джека Манна") и познакомиться с удивительным сочинителем

Чарльз Вивиан: маски и миры

 У Чарльза Вивиана множество лиц — и множество псевдонимов. Описания всех этих лиц никто не сможет свести к одному портрету — и написанное под всеми этими псевдонимами никому не собрать и не сосчитать. Ивлин Ч. Г. Каннелл, Джек Манн, И. Чарльз Вивиан, Барри Линд, Гэлбрейт Николсон, Э.К. Уотсон и многие-многие другие… Военный, энтузиаст аэронавтики, изобретатель, ученый, журналист, писатель, мистификатор… Вивиан-Каннелл сделал все, чтобы остаться непонятным и непонятым, удивительным и оригинальным, он выделяется даже на ярком фоне «странной литературы» первой половины ХХ века. И как ни удивительно, эта оригинальность сделала писателя незаметным и незамеченным; возможно, из всех жанровых классиков он наименее известен — и не смог добиться вполне заслуженной популярности.

Да, большая часть жизни Вивиана — это литературная работа; легко понять, что коммерческий автор не может ограничиваться текстами одного типа; он сочинял и триллеры, и статьи о футболе, и историческую прозу, и хоррор. Многие утверждают, что таким образом литератор не только рационально распоряжается временем, но и защищает свою психику от чрезмерного напряжения. Но даже для литературного многостаночника поведение Вивиана не вполне естественно: люди, которые занимались его делами, понятия не имели, что два (или три, или четыре) раза проделывают одну и ту же работу. Например, предположительно единственный агент писателя Джон Фаркуарсон, который начал сотрудничать с Вивианом в 1920-х годах и способствовал переходу от сравнительно мало оплачиваемых фэнтезийных приключеческих текстов к более прибыльным и популярным криминальным историям — так вот, Фаркуарсон понятия не имел, что его клиент продает морские истории и оккультные триллеры под псевдонимом «Джек Манн» с помощью совершенно другого агента. Вероятнее всего, Фаркуарсон даже не знал настоящего имени своего клиента. Что уж говорить о читателях и позднейших исследователях?

Благодаря усилиям Питера  Бересфорда Эллиса (любителям хоррора он больше известен под псевдонимом «Питер Тримейн») и Джека Адриана мы можем восстановить некоторые детали биографии Вивиана — пусть и предположительно. Чарльз Генри Каннелл родился в Лоддене, Норфолк, 19 октября 1882 года; его отец был зажиточным фермером. В возрасте 18 лет Каннелл поступил на службу в армию и официально сменил имя, став Ивлином Чарльзом Генри Вивианом. Он служил в Южной Африке во время бурской войны, до 1902 года. Позднее, во время первой мировой, Вивиан поступил в армейский медицинский корпус. В начале ХХ века он работал репортером в «Дейли телеграф», с 1907 года начал публиковать художественную прозу под именем «Чарльз Вивиан». Первые фантастические рассказы появились в художественном журнале «Colour» и в специализированном авиационном издании «Flying» (Виван редактировал этот журнал после ухода из «Телеграф»); тогда Виван предпочитал псевдоним «А.К. Уолтон». Позднее Вивиан редактировал три палп-журнала: «The Novel Magazine» (1918-1922), «Hutchinson's Adventure-Story Magazine» (1922-1925; там были опубликованы три романа писателя) и «Hutchinson's Mystery-Story Magazine» (1923-1925). В 1913 году Вивиан женился на Мэрион Кристмас Харви; у них родилась дочь. Чтобы содержать семью, Вивиан брался за различные коммерческие проекты для английских издателей. Умер он 21 мая 1947 года.

Многие утверждают, что Чарльз Генри Каннелл стал И.Ч. Вивианом (первый роман, «Тень Кристины», подписан «Ивлин Ч. Г. Вивиан»), чтобы скрыться от своего прошлого. Ему это так и не удалось (возможно ли это вообще?), хотя он потратил на попытки 40 лет. Разумеется, в книгах можно искать подробности биографии автора. Как правило, читателям удается найти в тексте проявление творческой индивидуальности, даже если текст совершенно бездарный (к Вивиану это, впрочем, не относится). В популярных романах и рассказах писатель использовал имена друзей, эпизоды из своего прошлого, воспоминания и описания мест, связанных с детством и взрослой жизнью, но излагал биографические подробности настолько тонко и завуалировано, что использовать эти сведения для реконструкции решительно невозможно. Все это казалось одной бесконечной и по большому счету безуспешной попыткой отделаться от воспоминаний — недаром последний роман Вивиана назывался «Тщетное бегство».

В некотором смысле это «бегство» от собственного прошлого наиболее ощутимо проявляется в фантастических книгах Вивиана, по большей части посвященных авантюристам, покидающим «нормальный мир» (цивилизацию) ради погони за идеалом (возможно, за утопией, на которую намекает какой-нибудь старый и заплесневелый манускрипт, или просто за утраченным сокровищем). И все же в непроходимых джунглях Южной Америки, неизведанных районах Тихого океана и обширных пустынях Северной Африки и Азии идеал редко удается найти.  Героев ждут опасности, ужас и смерть. Вивиан определенно не отличался сентиментальностью (как и его предшественник Хаггард): если сюжет требовал смерти одного из ключевых персонажей — даже главного героя, — герой или героиня умирали. Многие из популярных романов Вивиана (с 1907 до начала 1930-х годов он написал более 20) заканчиваются смертью, и большая часть детективных произведений выражает ощущение обреченности и уныния. И все же, какими бы мрачными ни были фантазии Вивиана, они в то же время полны идей, красок и динамики.

Карьеру Вивиана в жанре фэнтези можно разделить на несколько этапов. Во время Великой войны он писал странные и фантастические рассказы, в основном для «Colour» (глянцевого журнала об изобразительном искусстве) и «Flying» (авиационного еженедельника, который он выпускал под эгидой владельцев политического издания «Land and Water»). Даже ранние рассказы Вивиана были явно необычными и нисколько не походили на обычные избитые истории о домах с привидениями и мстительных мертвецах. «Фрагмент» («Colour»; декабрь 1916) на самом деле состоит из нескольких фрагментов из дневника человека, который был заключен в тюрьму неизвестными существами. Эти фрагменты разрознены и расположены не по порядку. Казнят ли автора дневника? Спасется ли он? Безумны ли его похитители? Что вообще происходит? Это тревожная история — и тревога усиливается из-за невнятных и уклончивых авторских объяснений.

«Смех и запах» («Colour»; август 1916) — это еще одно, и превосходное, описание чего-то неуловимого. Коттедж в Норфолке наполняет запах — диких роз? гиацинтов? обитатели дома не могут решить — и появляется что-то «серое... овальное и жирное», и слышится смех, который смехом быть не может. К концу истории все персонажи умирают. Объяснений нет — только чувство скрытого беспокойства.

Начало эпохи аэронавтики в 1917 году замедлило развитие фантазии Вивиана: в тот момент он был слишком занят созданием 14 статей «Пионеры воздуха»; позже статьи вошли в книгу «История аэронавтики». Но когда серия была закончена, Вивиан сразу же опубликовал в газете странный рассказ, который не имел никакого отношения к воздушным полетам, разве что к полетам между измерениями. «Множественный куб» («Flying», 13 июня 1917) представляет нечто вроде философского размышления о путешествиях в четвертом измерении, хотя первоначально они осуществляются с помощью физических средств (куб, который не является кубом или, возможно, точнее, нечто большее, чем куб). В конце рассказа главный герой не возвращается из какого-то странного путешествия, в которое он отправился — почти так же, как уэллсовский путешественник во времени исчез из поля зрения своих спутников. Влияние Герберта Уэллса имело в тот момент решающее значение для Вивиана и пронизывало его творчество. Широта взглядов и фантазии Уэллса импонировали журналисту и прекрасно сочетались с его собственными представлениями. Вивиан (как всегда, двусмысленно) воздал должное классику, изобразив в нескольких поздних рассказах авантюриста по имени Хьюберт Уэллс.

Объем, отведенный для художественной литературы в журнале аэронавтики, был невелик (отчасти из-за нехватки бумаги); поэтому рассказы Вивиана порой были просто набросками. Тем не менее, ему удалось раскрыть ряд тем и сюжетных линий, которые он позже творчески развил. «В пустыне» (2 октября 1918, автор А.К. Уолтон) — устрашающе атмосферная история о летчике, который совершает аварийную посадку в североафриканской пустыне и обнаруживает среди дюн затерянный храм, посвященный древним богам. «Другой мир» (Полет», 10 октября 1917) — это уникальная история авиаторов, столкнувшихся в верхних слоях атмосферы с чем-то вроде движущейся «черной дыры» со щупальцами внутри. Еще более странным, в своем роде, является «Уходящий» (29 января 1918) — на первый взгляд, описание неизвестного самолета, преследуемого, но неуловимого, который вечно движется вперед, сквозь ночь и рассвет, все дальше на юг, все дальше и дальше, пока он не исчезает в синеве. Неизвестное и совершенно необъяснимое — вот что делает историю по-настоящему жуткой.

Многие эпизоды литературной карьеры Вивиана до сих пор не получили удовлетворительного объяснения. Около 1920 года он, несомненно, редактировал «The Novel Magazine», но, как ни странно (по крайней мере, так кажется), не печатался в постоянной и довольно популярной рубрике журнала «Сверхъестественные истории». В 1922 году Уолтер Хатчинсон уговорил Вивиана заняться редактированием новых литературных журналов. Среди прочего Вивиан более двух лет выпускал названные выше журналы приключенческих и детективных историй. При ограниченном бюджете (о скупости Хатчинсона ходили легенды) редактор использовал большое количество материалов, уже опубликованных в США (в основном из «Adventure и Weird Tales»), но также заполнял много места в изданиях своими сочинениями под различными псевдонимами: Вивиан, А. К. Уолтон (в основном «странные истории»), Гэлбрейт Николсон (исторические и приключенческие повести) и Сидни Барри Линд (ковбойские истории и рассказы о южных морях; позже под этим псевдонимом он публиковал вестерны в издательстве «Ward & Lock»).

В этот двухлетний период сверхъестественные и фэнтезийные тексты, которые создавал Вивиан для изданий Хатчинсона, были чрезвычайно разнообразны. Некоторые из рассказов, опубликованных Вивиан, восходят к наброскам А. К. Уолтона; некоторые рассказы Вивиана были положены в основу сочинений Уолтона. Рассказ «Множественный куб» был расширен и опубликован под названием «Почему бы и нет?» («Mystery-Story», май 1924, автор Уолтон), но эта версия не имела успеха, поскольку Вивиан придал истории ироничный характер в ущерб первоначальной странности. Для сравнения, превращение «В пустыне» Уолтона в «Древнее зло» Вивиана («Mystery-Story», ноябрь 1923) выполнено великолепно: теперь это рассказ о Хьюберте Уэллсе, напряжение усилилось, атмосфера ужасного безвременья в храме приобрела необычайную отчетливость. Другие идеи также были воплощены превосходно: в «Сверхъестественной силе» («Mystery-Story», апрель 1924) девушка может видеть эмоции в виде цветного ореола вокруг головы; «машина уничтожения» изображена в «Доме среди сосен» («Sovereign Magazine», октябрь 1924); в «Человеке с ящиком» («Mystery-Story», июнь 1924, автор Уолтон) главный герой, судя по всему, подчиняет себе атомную энергию; в «Созидателе разума» («Adventure-Story», ноябрь 1924) заметны отголоски «Острова доктора Моро», хотя изобретение Вивиана — 50-футовый гибрид тюленя, плезиозавра и бронтозавра, с пронзительным человеческим голосом, и невообразимо свирепый — кажется поразительной фантасмагорией.

Но изначально Вивиан использовал журналы для публикации своих романов. Все три знаменитых приключенческих истории, которые впервые выдвинули его имя на передний план поджанра фантазий о затерянных расах, появились в журнале приключений Хатчинсона с 1922 по 1924 год, и все были изданы отдельными книгами вскоре после журнальных публикаций. «Город чудес» — эффектная смесь тем, символов и изобретений, связанных с исчезнувшей расой: поиски, начатые из-за борьбы за наследство; группа британских искателей приключений, встречающих дикарей, вооруженных отравленными стрелами; чудесная мощеная дорога тысячелетней давности, обнаруженная глубоко в сердце джунглей Борнео; множество гигантских приматов под командованием красивой женщины, охраняющих затерянный город Кир-Аса, которым правит безумный король; город — последний форпост Атлантиды; междоусобная война; свержение правящей касты. Сюжет «Полей сна» не менее увлекателен, на этот раз речь идет о поисках человека, который исчез в дебрях Азии, где находится сказочная долина, населенная потомками халдеев. История могла бы показаться обычной, если бы Вивиан не придумал оригинальный сюжетный ход: наркотический цветок, аромат которого вызывает не только экстатические видения, но и лишает дара речи и парализует. Таким образом, человек, который длительное время соприкасался с этим наркотиком, никогда не сможет покинуть долину и будет существовать (почти в буквальном смысле) как лотофаги. Когда наводнение уничтожает «поля сна», обитатели долины погибают. Вивиан проявил некоторую небрежность, напечатав через несколько лет короткий рассказ под названием «Изумруды Атауальпы» («Chambers Journal», 1 марта 1924): наркотические поля и большая часть событий перенесены в затерянную долину в Южной Америке; мощное землетрясение уничтожает как растения, так и одурманенных наркотиками узников долины.

Если первые две истории Вивиана о затерянных расах были во многом основаны на опыте Райдера Хаггарда, то третий роман, «Люди тьмы» (продолжение «Полей сна»), скорее восходит к творчеству Уэллса, особенно к классическому рассказу «Страна слепых». В версии Вивиана изображена древняя раса незрячих людей. В «Звездной пыли» сюжетная линия несколько банальнее; герой-человеконенавистник Леонард Феррерс стремится дестабилизировать мировые правительства, наводняя рынки синтетическим золотом. Однако, смешивая жанры, Вивиан описывает машину, которая управляет погодой; Феррерс в какой-то момент обрушивает на Суррей поднятый им шторм. В последней из своих ранних фантазий Вивиан вернулся к теме затерянной расы: роман «Повелительница террас» основан на сюжете рассказа «Долина террас» («Adventure-Story», июнь 1924); история продолжается в романе «Жил-был король». Действие книг разворачивается в обширной долине, расположенной в глубине южноамериканских джунглей, и, хотя благородная трагедия в духе Хаггарда (смерть одного из героев, Колвина Барра, «странника по земле», в рукопашной схватке с главным злодеем) достигает кульминации в первом романе, обе книги написаны под влиянием создателя Квотермейна,  а также замечательного, но ныне, к сожалению, забытого романиста, постоянного автора журнала «Адвенчер», Артура О. Фрила (особенно классических романов «Тигриная река» и «Король ничейной земли»).

Три романа о «затерянных мирах» несколько раз переиздавались и приобрели культовую популярность в узких кругах поклонников жанра. К сожалению, малая проза Вивиана так и осталась несобранной; Джек Адриан подготовил сборник «странных рассказов» еще двадцать лет назад, но так и не нашел издателя. Столь же печально сложилась и судьба других фантастико-приключенческих романов писателя. Действие трех следующих произведений вновь разворачивалось на Востоке. В «Запретной двери» рассказывалось о жестокой и коварной Флер Делаж, женщине, обладающей мистическими знаниями и силой. «История Флер» развивает этот сюжет, а затем внезапно обрывается благодаря самому простому из фантастических приемов — героиня совершает самоубийство, используя экзотический яд. Иосия Дринкуотер появляется в обеих книгах и занимает центральное место в гораздо более значительном романе «Владычица», масштабном произведении о затерянных землях с отголосками Одиссеи (сюжет о Цирцее и свиньях): мужчины, одурманенные наркотиками, становятся рабами женщин.

Несмотря на то, что романы о затерянных расах принесли Вивиану известность, сегодня его имя по большей части связано с другими книгами и другим жанром — оккультные триллеры о сверхъестественном публиковались в 1930-х годах; третий этап писательской карьеры в коммерческом отношении также был наиболее успешным. Под псевдонимом «Джек Манн» Вивиан написал 14 романов для издательства «Райт и Браун», которое специализировалось на выпуске жанровых книг для небольших коммерческих библиотек (по всей вероятности, Вивиан использовал и другие псевдонимы, но раскрыть их никто не сможет — архивы издательства не сохранились, да и сами книги существуют порой всего в нескольких экземплярах). В первых произведениях «Манна» главным героем был крутой авантюрист по имени Рекс Коулсон: два его приключений, «Коулсон отправляется на юг» и «Сундук мертвеца», можно отнести к категории «маргинальных фэнтези»: первый роман — вариант «Владычицы», действие второго происходит на южном острове, где правит просвещенный лидер.

Последние восемь романов Манна посвящены похождениям Грегори Георга Гордона Грина, или «Ги», — на первый взгляд, он напоминает простоватого детектива, который по ходу дела попадает в самые причудливые ситуации. Его дебют, «Первое дело Ги», —  история о заговоре Советов и саботаже в Британии 1930-х годов; никаких фантастических и мистических элементов в книге нет; один из поздних романов «Дело Кляйнера»  тоже нельзя назвать фантастическим. Однако именно «реалистические» романы позволяют читателям понять характер Ги, обстановку, в которой происходит действие, причины специфического отношения к антропологии и истории и т.д. Все остальные книги — настоящие «странные истории», в которых выделяются повторяющиеся темы и мотивы: возрождение высших существ, или «богов» (как добрых, так и злых), благодаря вере; сила человеческой мысли, влияющая на людей или события; могущество истинной магии; продление жизни людей, наделенных магическими силами (не на несколько лет, а на несколько тысяч лет); реинкарнация; центральная идея о том, что древнейшие люди, «люди кремня», поклонялись свирепым богам, приносили им человеческие жертвы и (важный момент) «сами были свирепы».

Многие идеи, которые Вивиан использовал в книгах Манна, как мы покажем в следующем томе, были основаны на тогдашних антропологических знаниях, большая часть которых в настоящее время признана безнадежно неточной. Другие идеи позаимствованы у Уэллса (особенно из короткого рассказа о пещерном человеке «Ужасный народ», который сейчас кажется немного смешным) и Артура Мейчена; для пущей убедительности, поскольку Вивиан был католиком, своеобразно интерпретированы теории из «Золотой ветви» Дж. Фрэзера, слегка безумные измышления Джеймса Черчворда («Затерянный континент Му») и теории Е.П. Блаватской.

Тем не менее, из этого причудливого сочетания различных концепций Вивиан создал несколько выдающихся мистических тенях. В «Серых тенях» вы столкнетесь с ликантропией, на «Ферме кошмаров» вас ждут элементали, безумие, самоубийства и убийства, а также демонстрация холодного авторского расчета (Манн в какой-то момент одобрительно цитирует неназванную книгу, написанную несколько лет назад и посвященную затерянному городу Кир-Аса — конечно, это «Город чудес» И. Чарльза Вивиана); в «Создателе теней» — раздвоение личности, «Элевсинские мистерии», расовая память, «вампиры, высасывающие души»; в «Девятой жизни» — красивая, юная, но на самом деле 5000-летняя женщина, служащая древнеегипетскому богу-льву… И это еще не конец… Мнения критиков об этих книгах расходятся; Э.Ф. Блейлер считает лучшими второй, третий и четвертый романы, Джек Адриан полагает, что последние книги — самые мрачные, апокалиптические — в наибольшее мере раскрывают своеобразие замысла Вивиана. Впрочем, вы сможете принять собственное решение — в наше собрание включены все восемь романов о приключениях Ги, а также лучшие книги Вивиана о затерянных мирах.

…Возможно, Чарльз Генри Каннелл не стал великим писателем — и сомнительно, что он когда-нибудь займет место в истории мировой литературы. Но книги не всегда пишутся для этого. История, вечность, классика… Какая, в сущности, разница? Эти книги и сегодня могут напугать, заставляют задуматься, вызывают интерес и сопереживание. Романы Вивиана/Манна, сколь бы развлекательными и поверхностными они ни казались, отражают совершенно особое отношение к оккультизму в эпоху между мировыми войнами — и предчувствие грядущей катастрофы. Под множеством масок скрывается великое множество миров — и они позволяют читателю увидеть и понять его собственный мир.