Л. Спрэг Де Камп о первом опыте соавторства

В июле 1934 мне написал Джон Кларк, который работал химиком в лабораториях «Дженерал электрик» в Скенектеди. Его старший сослуживец, Филип Шуйлер Миллер, познакомил Кларка со своим сыном Питером Шуйлером Миллером, молодым человеком двадцати двух лет, который изучал физику и химию и устроился на работу в лаборатории, прежде чем занять административную должность в системе государственных школ Скенектеди. Как и Джон, Питер был заинтересованным читателем научной фантастики и, вдобавок, занимался литературным творчеством. Его рассказы и повести появлялись в научно-фантастических журналах в течение четырех лет.

Письмо Джона, где шла речь о Миллере, вызвало у меня интерес. 30 октября 1936, я написал Джону, приложив краткое изложение предполагаемого сюжета. Я попросил его показать набросок Миллеру и узнать, не пожелает ли он его использовать, выплатив мне часть доходов.

Сюжет был по существу копией более известной Планеты обезьян. Группа людей оказывается под землей; люди остаются без сознания в течение полумиллиона лет или больше. Когда они просыпаются, человечество уже исчезло с лица Земли, за власть над которой сражаются нескольких других видов цивилизованных приматов: гориллы, шимпанзе и бабуины.

Миллер пришел в восторг, и обменявшись несколькими письмами, мы начали полноценную работу в соавторстве. Спорили мы только об одном: я полагал, что должен получить только 40 % доходов, в то время как он настаивал на 50 %.

Мы дали роману название, предложенное Миллером, Genus Homo, и работали над ним урывками, пересылая по почте отдельные главы и переписывая их. К началу 1938 у нас был роман в 53,000 слов. Прелестная юная сестра моего соавтора Мэри, которая в 1936 поступила в Юнион-колледж, отпечатала окончательный текст. Несколько компетентных критиков, включая доброго старого профессора Иглсона, прочитали роман и подвергли его резкой критике; в итоге мы снова переписали те фрагменты, которые, казалось, больше всего нуждались в исправлении.

Кэмпбелл в «Эстаундинг» отверг роман, так же поступил Вайзингер в «Триллинг уандер сториз». Я не стану их осуждать: роман был моим первым серьезным опытом в области коммерческой беллетристики и первым опытом Шуйлера в крупной форме. Наконец, в 1940, мы передали роман на третьесортному издательству «Фикшонерз», и книга вышла в мартовском выпуске «Супер сайенс сториз» за 1941. Когда мы набрались опыта, стали очевидны недостатки романа. Но тем не менее книга вышла и в твердом переплете, и в мягкой обложке, была переведена на французский, немецкий и итальянский – и это доказывает, что свои достоинства у нее имеются.

Я предложил Миллеру вариант сотрудничества, который сегодня даже не стал бы рассматривать: я обеспечивал сюжет, а он готовил текст. Опасность в таком соавторстве заключается в том, что идея может быть старой и заезженной. Но если автор рассмотрит эту идею и отвергнет ее, то уже не сможет вернуться к этому замыслу позднее, поскольку сюжет станет общей собственностью и возникнет опасность того, что одного из несостоявшихся соавторов обвинят в «краже» идеи другого. Вот одна из причин, по которым я вообще отказываюсь читать неопубликованные рукописи других сочинителей.

Точно так же и соавторство – оно приносит весьма сомнительную выгоду, хотя начинающие авторы надеются, что силы коллег помогут компенсировать их собственные слабости. Соавторство описывали как договоренность, согласно которой каждый из партнеров сотрудников делает 60 % работы. Это выгодно только в том случае, если каждый из сотрудников обладает некими значительными дарованиями, которых недостает его партнеру.

Классики жанра о журнале Weird Tales: письма в редакцию

Рэй Брэдбери, один из величайших авторов, талант которого был открыт в Weird Tales:

Я начал публиковать рассказы в Weird Tales в конце 1930-х, не в силах противостоять влиянию таких превосходных авторов, как Роберт Блох и Генри Каттнер. В школьные годы, в Лос-Анджелесе, я читал Weird Tales в местной аптеке – я не мог себе позволить купить журнал. Один из немногих номеров, которые я действительно купил – тот, в котором на обложке была изображена голая девушка, превосходно нарисованная Верджилом Финлеем; моя мать тут же разорвала обложку и сожгла. Мотивы этого поступка для меня до сих пор остаются загадкой.

В любом случае, когда мне исполнилось 22 и я все еще продавал газеты на перекрестке в Лос-Анджелесе (чтобы заработать на жизнь, пока я учусь писать), мне удалось показать рассказ Генри Каттнеру. Он прочел мое сочинение, раскритиковал и, поскольку я не мог сам сочинить достойный финал истории, сел и напечатал окончание. Я отправил рассказ «Светильник» в Weird Tales; произведение было куплено и опубликовано в 1942-м. Финал Каттнера так и остался в этом рассказе; и я благодарю покойного друга.

С тех пор я продавал в Weird Tales четыре или пять рассказов в год; почти все они вошли в мой первый сборник «Темный карнавал», изданный «Аркхэм-хауз» Августа Дерлета в 1947. Но задолго до своей первой публикации в Weird Tales я повлиял на художественный облик журнала. В июне 1939 года я путешествовал по Соединенным Штатам на автобусе «грейхаунд», имея при себе дюжину рисунков и картин Ханнеса Бока. Я посетил офис Фарнсуорта Райта, и он тут же предложил Боку нарисовать обложку для Weird Tales. Я возвращался с триумфом – мне удалось свести Ханнеса Бока и мой любимый журнал.

Вот так – если очень коротко. Дурные времена; хорошие времена; годы, которые на меня повлияли, и годы, воспоминания о которых всегда меня поддерживали. Weird Tales – журнал, который указал мне путь. Я счастлив снова оказаться здесь в окружении старых друзей.

Э. Хоффманн Прайс, постоянный автор Weird Tales с самых первых номеров журнала:

Однажды я получил от Фарнсуорта Райта письмо, в котором речь шла о публикации «Странника из Курдистана»; письмо было датировано 2 декабря 1924 года. когда я разберу свои бумаги и приведу их в порядок, непременно пришлю вам копию. А пока хочу сообщить: мне очень радостно узнать, что вы возобновили издание; это был второй палп-журнал, который принял один из моих опусов. Я желаю вам успеха в вашем деле. Мне кажется, что комментарий о том, почему провалились предшествующие «реинкарнации» (в моем письме вам), слишком сильно напоминал бы китайскую пословицу о человеке, который сидит на берегу реки, продавая воду.

Ваше письмо пробудило ностальгию, счастливые воспоминания о первых восьми годах сочинительства, когда я получал жалованье и мог писать то, что мне нравилось, и так, как мне нравилось – продавая рассказы в Weird Tales и другие журналы. Я вспоминаю, как однажды июльским вечером в 1926 году, после того, как WT переехал в Чикаго, я впервые встретился с Фарнсуортом Райтом и Биллом Шпренгером; и примерно через час Отис Адельберт Клайн  поднялся из-за стола и отвез меня к себе домой поужинать. Другие гости разошлись в подобающее время – по настоятельной просьбе О.А.К.; я остался, и мы просидели у него в кабинете до самого рассвета, беседуя обо всем на свете…

В те дни я жил в Хэммонде, Индиана, совсем недалеко от Чикаго, на Южном побережье. Роберт Спенсер Карр приехал в город и присоединился к нашей группе. Потом прибыл Хью Рэнкин. Его обложка к моей «Дочери неверного» была второй обложкой в моей жизни; первая обложка, к «Тени павлина», появилась годом раньше, и в день нашей первой встречи Райт выдал мне рисунок к обложке. Эта прекрасная дружба не прервалась и тогда, когда «Юнион карбид» перевела меня в Новый Орлеан (я был управляющим на заводе). В свободное время я приезжал оттуда в Чикаго, и еще я продолжал по сложившейся традиции просматривать рукописи для Райта – он присылал их через «Америкен экспресс». Когда меня уволили (в 1932 году), я на следующий же день занялся литературной деятельностью, и все мои старые друзья по-прежнему были в деле, за исключением Кара, который занимался какими-то сценариями в Голливуде. Клайн и Райт были верными друзьями в те волнующие и тревожные месяцы, когда я стал новоиспеченным профессионалом, и они облегчили мой путь. Мы с Карром - единственные, кто остался в живых из той чикагской компании 1926-1928 годов. Я уверен, что вы понимаете, какие чувства я испытал, получив ваше письмо. Удачи!

Фрэнк Белнап Лонг, который для читателей Weird Tales не нуждается в представлении:

В области литературы воображения, несомненно, произошло большое событие: возрождение поистине великой легенды будет с восторгом принято широким кругом читателей. Но для меня возвращение Weird Tales – даже в качестве книги в мягкой обложке – под чутким и внимательным редакторским руководством имеет совершенно особое значение. Когда я закрываю глаза (я могу с тем же успехом оставить их открытыми, но яркие образы «давнего и далекого» легче возникают в воображении, когда царит темнота), перед моим внутренним взором возникает иллюстрация на обложке, созданной для моего второго опубликованного в профессиональном издании рассказа, «Мертвые воды» - это случилось в 1924 году. Потом очень быстро проносятся внутренние иллюстрации к «Псам Тиндалоса», «Черному друиду», «Гостю из Египта», «Второй ночи» (первоначальное название – «Чёрная тварь») и еще двум или трем моим ранним рассказам для Weird Tales.

Что еще важнее – без этих ранних номеров журнала не было бы «Бредущего со звезд» и «Оборотня из Понкерта», и в неком чудесном мире четырех измерений Роберт Блох и Уорнер Мунн заняли достойное положение на страницах журнала, и это положение они сохранили на протяжении многих лет. И еще важнее – весь миф Ктулху, с его непреходящим космизмом, мог бы никогда не возникнуть, если бы ГФЛ не нашел в Weird Tales подходящих условий, если бы он не напечатал здесь свои первые профессиональные рассказы.

Во все последующие годы не существовало другого журнала, на страницах которого могли бы публиковаться в таком количестве авторы, создавшие важнейшие произведения литературы фэнтези – когда я пишу «важнейшие», я имею в виду «важность литературного жанра». Рэй Бредбери, Роберт Блох, Мэри Элизабет Коунселман, Карл Джекоби, Генри Каттнер, Г.Ф. Лавкрафт, К.Л. Мур, Уорнер Мунн, Э. Хоффманн Прайс, Дональд Уондри, Мэнли Уэйд Уэллман и Генри С. Уайтхэд – и это далеко не полный список. Удачи!

Лин Картер об истории журнала Weird Tales

Размышления автора и редактора
об истории великого журнала

В ранних выпусках этого журнала впервые были напечатаны многие из бессмертных историй Г.Ф. Лавкрафта, Роберта И. Говарда, Кларка Эштона Смита и других писателей. На этих страницах впервые возникли мрачные фигуры Соломона Кейна, короля Кулла и Конана из Киммерии; здесь во многих запоминающихся рассказах преследовал зловещих чудовищ самый жизнерадостный и неподражаемый охотник за призраками, Жюль де Гранден; здесь впервые предстали перед нами зловещие тени  Ктулху, Ньярлатхотепа и Цатоггуа. Ибо именно в журнале Weird Tales зародился популярный ныне жанр «меча-и- магии» и появились жуткие «мифы Ктулху».

Издание Weird Tales прервалось на 279-м номере, который был датирован сентябрем 1954 года, и это был последний сохранившийся из многих палп-журналов «золотого века». И когда «Уникальный журнал» (так его иногда называли) был ненадолго возрожден в 1973-м, чтобы отметить полувековой юбилей – это была ожившая легенда славной, давно ушедшей эпохи.