Судьба детектива из Глазго и его создателя, сочинителя криминальных рассказов и страшных историй - в изложении Брюса Дьюри
«Дик Донован» - псевдоним Джойса
Эммерсона Престона Мэддока (28 мая 1842-23 января 1934); этим именем подписано
почти 300 детективных и криминальных рассказов и 28 романов, созданных в период
с 1889 по 1922 год. Мэддок также сделал успешную карьеру в журналистике; он
писал романы; исторические труды и художественные очерки; путеводители и
довольно эгоцентричную автобиографию. Отнюдь не подражая Конан Дойлю и Шерлоку
Холмсу, вымышленный детектив Мэддока предшествовал сыщику с Бейкер-стрит и
какое-то время был столь же популярен. Некоторые из его рассказов появились в «Стрэнде»
одновременно с ранними рассказами о Холмсе. Хотя критики считают «Донована»
очень важным для жанра детективных историй, истории о нем работы чрезвычайно
трудно найти и они почти забыты.
Любопытно, что “Джойс Эммерсон
Престон Мэддок” – тоже псевдоним. Мэддок получил при рождении куда более
прозаическое имя, “Джеймс Эдвард Престон Мэддок”. Мэддок был во всех отношениях
таким же колоритным персонажем, как и его герои; богатый жизненный опыт
подпитывал его фантазию. Родившись близ Саутгемптона, Англия, в семье Джеймса
Мэддока и Элизабет Престон, он в 14 лет отправился в Индию, чтобы жить со своим
отцом, морским капитаном, и попал в самую гущу индийского мятежа; он плавал по
Китайским морям и пировал с каннибалами; добывал золото в Австралии, посещал
Америку; жил во Франции и Швейцарии; занимал различные журналистские должности
(в том числе иностранного корреспондента); основал и/или редактировал ряд
изданий; стал отцом восьмерых детей; когда началась Первая мировая война (ему
было тогда за 70), стал Специальным констеблем; дожил до глубокой старости и
умер в 91 год.
Среди его персонажей были не
только Дик Донован, детектив из Глазго, но и агент русской секретной службы
Майкл Даневич, Винсент Трилл из Детективной службы, частный детектив Тайлер
Татлок и судебный криминалист Фабиан Филд. Сегодня его рассказы ужасов более
известны, чем детективные сочинения, благодаря частым переизданиям, и то, что
он считал своей “серьезной” художественной литературой и историческими
произведениями, целиком и полностью сдано в архив истории литературы.
Мэддок написал более 180 рассказов
с участием Дика Донована; эти истории собраны в 14 сборниках (плюс иностранные
издания), но писатель использовал тот же псевдоним для других, не связанных между
собой работ, по-видимому, потому, что имя “Дик Донован” представляло большую
коммерческую ценность, нежели его собственное, хотя сам Мэддок считал
детективные рассказы слабыми и уступающими его “настоящим” произведениям, так
же как Конан Дойл чувствовал, что Шерлок Холмс затмевает его более серьезные
произведения.
Мэддок не был первым писателем,
который использовал имя детектива в качестве псевдонима – то же было в историях
Хонимена о “Джеймсе Макгоуэне”, и многие наживались на издательском успехе
реального Джеймса М’леви, эдинбургского детектива, - но Мэддок вполне мог
сделать подобное использование псевдонима базовой жанровой техникой. Позже
прием использовали его американские коллеги, такие как Эллери Куин и Хэнк
Дженсен.
Результаты Мэддока были,
откровенно говоря, ошеломляющими:
• 184 детективных рассказа «Дика
Донована»;
• 57 детективных рассказов не о
Доноване (но с «Диком Донованом» в качестве автора);
• 12 документальных криминальных
историй (не считая Притчарда-отравителя в книге «Наконец-то схвачен!»);
• 37 рассказов ужасов;
• 28 романов, написанных под
именем «Дика Донована» (отнюдь не все они были криминальными или детективными)
... и под именем Д. Э. П. Мэддок:
• 19 романов;
• 3 сборника рассказов;
• 12 исторических сочинений;
• 4 монографии по истории;
• 7 путеводителей;
• автобиография;
• по крайней мере, один антифранцузский
памфлет;
• издания «Сэвидж-клаб» (редактор).
Многое было создано, когда Мэддок
работал практически с полной нагрузкой на различных журналистских или
редакционных должностях. И еще, возможно, существуют другие рассказы Дика
Донована, не вошедшие в сборники. В любом случае, по сравнению с этой
продукцией одного человека 60 рассказов Конан Дойла о Шерлоке Холмсе кажутся
незначительными.
Еще до того, как Холмс появился в
печати, Мэддок писал хорошо известные, читаемые и чрезвычайно популярные детективные
сочинения под именем «Дик Донован». Первый рассказ о Холмсе «Скандал в Богемии»
был напечатан в «Стрэнде» в июле 1891 года, а два предшествующих рассказа вышли
в других изданиях в декабре 1887 и 1890 годов. Но самые ранние рассказы Дика
Донована публиковались в периодике, прежде чем были собраны в книге 1888 года «Охотник
за людьми».
«Донован» впервые появился в «Стрэнде»
в июле 1892 года, сразу после окончания первой серии рассказов Конан Дойла о
Шерлоке Холмсе. Но Дик Донован предшествовал Холмсу и уже был популярным
детективным персонажем, чьи похождения описывали в различных изданиях до того,
как первые пятнадцать рассказов появились в книге «Chatto & Windus» «The Man-Hunter: Stories from the Notebook of
a Detective» (1888). «Охотник за людьми» пользовался популярностью и в
следующем году вышел в Америке, хотя то, что тамошние читатели знали о Глазго и
Лондоне, само по себе представляется загадкой. Возможно, ради заокеанского
признания и завоевания более широкой аудитории, Мэддок “де-локализовал” многие
из более поздних историй; их действие могло происходить и в Чикаго. За первым
сборником последовало еще 13 – в промежутке между 1889 и 1896 годами (плюс
сборники реальных преступлений и истории ужасов); это означает, что Мэддок
писал по рассказу в неделю, в дополнение к другой работе, включая должность
штатного журналиста в Данди.
Отсюда следует, что увлечение
короткими детективными рассказами уже прочно укоренилось к тому времени, когда
появился Холмс.
Дика Донована, как и Шерлока
Холмса, часто считали реальным человеком, и он получал множество писем, в
которых его просили проявить детективные способности; в одном письме женщина из
Брайтона попросила его проследить за своим мужем.
Редактор «Стрэнда» (Герберт Дж.
Смит, который позже женился на старшей дочери Мэддока Дороти, несмотря на то,
что был старше ее на 27 лет) использовал Донована в качестве замены Конан Дойла
после выхода первой серии рассказов о Холмсе в 1891-92 годах. Рассказы
Донована, появившиеся в «Стрэнде» в 1892 году, отличались от обычного канона
Донована - три из них довольно шаблонны и сенсационны. Первым, в июле, был «Череп
с драгоценностями», в августе за ним последовала «История Кошачьего глаза», в
сентябре - «Тайна Черного братства». Четвертым рассказом стала ноябрьская «Комната
теней». (В октябрьском номере вышел детектив Гранта Аллена «Великое похищение
рубина»).
В примечании, появившемся в «Стрэнде»
в конце первого рассказа Донована, говорилось:
Заметим, что в этом месяце не
появилось ни одного детектива мистера Конан Дойла, повествующего о приключениях
знаменитого мистера Шерлока Холмса. Мы рады сообщить, что в публикации этих
рассказов будет лишь временный перерыв. Мистер Конан Дойл сейчас занят
написанием второй серии, которая будет начата вскоре. В течение короткого
промежутка времени будут опубликованы замечательные детективы других выдающихся
писателей».
Редакторы явно понимали, что
публика жаждет ежемесячной порции детективов. Примечание к октябрьскому
приключению Донована содержало уверения в том, что:
«В следующем месяце появится
первое из новой серии Приключений Шерлока Холмса».
***
Из рассказов и книг мы мало что
можем узнать о Доноване - человеке. Мэддок позаимствовал имя сыщика из
протоколов полицейского суда восемнадцатого века, но нам очень мало известно о
характере или происхождении Донована.
Честно говоря, Донован кажется
немного аморфным, но это можно объяснить интересами Маддока и смыслом
рассказов, который сводится к сюжету и поиску преступника, а не к истории
личности главного героя. Дик Донован был средством, чтобы рассказать о событиях
от первого лица, а не центром исходного повествования, как это было в случае с
Шерлоком Холмсом, Раффлсом, Аланом Квотермейном или Бэтменом. Кроме того, в
1880-х годах не было такого интереса к уголовному изучению внутренних демонов,
который очевиден в детективах современных писателей, в романах о Ребусе или
Алексе Кроссе. Одного сюжета было вполне достаточно.
С другой стороны, мы знаем, что
Донован начал работать полицейским в Лондоне (поначалу в отделении в Ист-Энде),
но большую часть своих дел раскрыл в Глазго; что он свободно владел по крайней
мере пятью языками; был (как и многие другие вымышленные сыщики) мастером
маскировки и опытным агентом, работавшим под прикрытием; что он не стеснялся
работать частным сыщиком за плату; что он физически силен и хорошо подготовлен
к схватке. Есть противоречивые указания относительно того, является ли он
англичанином, шотландцем или ирландцем, поскольку он с легкостью принимает
любую из этих версий – и намекает на несколько других. Конечно, это все
сюжетные приемы, введенные Мэддоком без подкрепления или объяснения, для
дальнейшего развития конкретной сюжетной линии. Непонятно, как и почему Донован
изучил столько языков и говорил на них очень бегло и без акцента. И где именно
он выработал способность к маскировке, остается загадкой - то же самое касается
и Шерлока Холмса, хотя мы отчасти ожидаем и принимаем, что его таинственное,
но, по-видимому, занимательное прошлое вполне могло объяснить и такой опыт,
наряду со знанием немецкого языка, химии и сигар, которые он продемонстрировал
еще в «Этюде в багровых тонах».
В первых двух рассказах («Драгоценный
череп», июль 1892 года, и «История кошачьего глаза», август) Донован выдает
себя за водопроводчика, священника, французского ремесленника и марокканца. В
книге «Наконец схвачен!» он с легкостью принимает облик друга сбежавшего
убийцы, родственника несчастной дворянки, упрямого служащего универмага с
острова Скай и умеренно жуликоватого немецкого торговца. Если бы Доновану
понадобилось сыграть роль опытного альпиниста и разобраться в диалекте пушту,
астронавигации или мейсенском фарфоре, Мэддок сделал бы все это, не утруждая
себя объяснениями.
Мэддок, очевидно, испытывал
склонность к таким элементам, так как один из его героев, Кэлвин Сегг, говорит
на еще большем количестве языков куда свободнее, чем Донован, и регулярно
получает награды от иностранных правительства.
***
Мэддок, как и Дойл, наделил своего
детектива способностью к логическим рассуждениям, но логика или разум редко
фигурировали в более сенсационных сюжетах. Как детектив, Донован демонстрирует
скорее кропотливую, чем вдохновенную работу, и делает выводы, основываясь на
уликах, собранных на месте преступления, или на допросах, а не на полетах воображения.
Слишком часто, однако, Донован заранее решает, кто виновен, и начинает
оправдывать свое суждение, обычно к смущению начальства, других полицейских,
жертв преступления и других действующих лиц. Читатель часто чувствует, что
такое отношение (“я же тебе говорил”) может превратить сыщика в какого-то
хвастливого педанта. Но, возможно, Мэддок хорошо представлял своих читателей из
низшего класса, не столь высоколобых, как читатели Дойла; он полагал, что
публике не понравится расстроенный и сбитый с толку герой. Донован не стесняется
говорить директорам железных дорог или банковским чиновникам или даже старшим
полицейским, что он разбирается в деле лучше, чем они; но обычно сначала
позволяет им делать, что они захотят, держа порох сухим до тех пор, пока не
наступает развязка – там сыщик разъясняет все дело, а его твердолобые соперники
терпят поражение. В ХХ веке Дика Донована, как и Холмса, наверняка сочли бы
склонным к аутизму.
Хотя эти истории (и сам Донован)
демонстрируют скорее настойчивость, чем блеск, они задали ряд тенденций для
последующих полицейских хроник. Донован разумно использует те улики, которые
Мэддок ему подбрасывает, и идет в ногу с новейшими методами судебной
криминалистики. В одной истории он сравнивает волокна волос под ногтями жертвы
убийства с волосами на бороде подозреваемого. Использование дедуктивной логики
и непреклонной настойчивости - это метод Донована; он может посвятить целую
неделю работе под прикрытием в универмаге, чтобы обнаружить кражу некоторых
предметов («Все ради любви») или провести несколько дней и ночей в лагере на
Пламстедских болотах («Охота на убийцу»), хотя автор и подкидывает ему
случайные совпадения или немного везения. Те, кто знаком с работами Иэна
Рэнкина, Ф. Д. Джеймс и Дугласа Джардина, могут обнаружить, что рассказам
Донована не хватает информации о персонажах и сценического освещения, и Донован
кажется слегка плоским по сравнению с Далглишем, Ребусом, Морсом, Скиннером и
прочими.
Эти истории также резко
контрастируют по тону с богатством географических деталей в (реальных) рассказах
М’леви и (вымышленных) Джеймса Макгована, где Эдинбург предстает практически
самостоятельным персонажем. Обстановка Глазго наиболее красочно описана в «Охотнике
за людьми». Позже локальный колорит становится менее заметным и в значительной
степени неуместным. Возможно, Мэддок понял, что ограничивает рынок сбыта своих
историй, особенно когда речь шла об искушенных читателях “Стрэнда”; он придумал
для Донована лондонское «прошлое», чтобы рассказывать истории о столице и
приключениях за границей.
В более повседневных рассказах «Из
записной книжки детектива» Донован обычно является главным героем, но иногда
выступает, как Хичкок, как рассказчик, сообщающий нам о преступлениях и
преступниках. Разнообразие незаконных действий и их исполнителей велико, и
истории варьируются по тону от реалистичных полицейских рассказов и отчетов о
делах до откровенных мелодрам, связанных с черной магией, таинственными
восточными злодеями вроде Фу Манчи, угрожающими тайными обществами (снова!),
зловещими владыками преступного мира и т. п. Поначалу Донован работает на
улицах и занимается обычными делами, как простые детективы из Глазго или
Лондона. Его противники в начале карьеры – почти те же, что и у других
полицейских из криминальных историй: мелкие воришки, сбежавшие убийцы, обидчики
детей, шулеры и “подтасовщики”, мошенники, иностранные фальшивомонетчики, грабители
почтовых поездов, безжалостные убийцы, бандиты вроде Фейгина и их сообщники,
пропавшие наследники огромных состояний и так далее. Но даже в самых ранних
рассказах и сборниках (“Охотник за людьми” и «Наконец схвачен!») иногда
встречаются намеки на удивительные обстоятельства поздних рассказов о Доноване
- призраки; вор по прозвищу «Валет пик»; пресловутый злодей Чарльз Пис. Мэддок
также не упускал возможности воспользоваться новейшими сенсациями и поделиться
с нами своей мудростью о таких происшествиях, как дело Причарда-Отравителя.
Это был и литературный
оппортунизм, и высказывание ex
cathedra - почему бы великому
детективу Дику Доновану не иметь представления об одном из самых печально известных
убийств того времени? - но чаще всего Мэддок просто набивает себе цену, стоит
ему уловить намек на сенсацию - читающая публика легко заметит фальшивку. Позже
Мэддок проделывал то же самое в случае с ирландским фальшивомонетчиком Пиготтом
и другими мошенниками.. Что касается литературных достоинств: хотя рассказы
Дика Донована всегда развлекают, не все они читаются блестяще и могут
показаться даже устаревшими, как, скажем, рассказы Лесли Чартериса о Святом или
даже истории о Раффлсе. Но все равно нас ждет встреча с произведением, которое
некогда было оригинальным. Фильмы братьев Маркс и книги о Джеймсе Бонде теперь
кажутся банальными, потому что они были первыми, а все остальные рабски
копировали их. Они также связаны со своим временем.
Итак, набейте трубку, наденьте
тарбуш и куртку, зажгите газовую лампу и наслаждайтесь… перед вами первый,
величайший... Детектив из Глазго, Дик Донован - Охотник на людей!
Комментариев нет:
Отправить комментарий